Кто я? Существовал ли хоть один человек со дня сотворения мира, знавший верный ответ на этот вопрос? Я невидимый соловей, поющий в клетке. Но прутья не всякой клетки резонируют его пенью. Как часто я начинал в тебе песню, чтобы ты мог меня услышать, но всю свою жизнь ты оставался глух.Никогда в целом космосе не было никого более близкого тебе, чем я, и теперь ты спрашиваешь, кто я! Иному человеку собственная душа становится настолько чужой, что он падает замертво, когда приходит срок увидеть ее. Он не узнает ее, и она кажется ему головой медузы; она обретает лик свершенных им грехов, грязь коих, как он втайне страшится, может запятнать его душу. Только когда ты поешь со мной, становится слышна тебе моя песня. Тот грешник, кто не слышит песнь своей души, – ибо грешит он против жизни, против людей и против себя самого. Кто глух, тот и нем. Тот, кто слышит песнь соловья, безгрешен, даже если убьет своего отца и мать свою.
– Моя песнь – вечная мелодия радости. Кто не ведает радости – чистой беспричинной блаженной уверенности: я есть тот, кто я есть, кто я был и всегда пребуду, – тот грешник для Духа святого. Пред блеском радости, сияющей в груди подобно солнцу в сокровенном небе, бегут призраки тьмы. Они сопровождают человека тенями свершенных и забытых преступлений, они путают нити его судьбы. Кто слышит и поет эту песню радости, тот уничтожает последствия любого греха и уже никогда более не грешит.
В том, кто не может радоваться, умерло солнце, как стал бы такой распространять свет? Даже нечистая радость ближе свету, нежели мрачная, печальная серьезность.
Ты спрашиваешь, кто я? Я и радость – одно и то же. Кто не знает радости, тот не знает и своего Я.
Сокровенное Я есть первоисточник всякой радости, и тот, кто не молится ему, служит аду. Разве не сказано: Я есть Господь Бог твой; ты не должен иметь иных богов, кроме Меня?
Тот кто не поет и не слышит песнь соловья, не имеет Я; он стал мертвым зеркалом, в коем чужие демоны приходят и уходят,странствующий труп, подобный потухшей Луне в беззвездном небе.
Ты только попробуй и радуйся!
Так иной пытающийся спрашивает: чему же я должен радоваться?Радость не нуждается в причине, она вырастает из самой себя, как Бог; радость, коей необходим повод, есть не радость, но удовольствие.
Так иной хочет испытать радость и не может – и тогда винит мир и судьбу. Он не задумывается: солнце, почти забывшее сияние, как может оно своим первым же слабым утренним светом сразу прогнать полчища призраков тысячелетней ночи? Вред, который такой человек причинял себе в течение всей жизни, нельзя исправить в единое краткое мгновение!
Но в ком однажды поселилась беспричинная радость, тот обладает отныне жизнью вечной, ибо един со своим бессмертным Я, – такой всегда радость, будь он даже слеп и калека от рождения. Но радость хочет быть предметом страсти, однако человеческая страсть направлена не на радость, но – на повод к радости. И жаждут его, но не радости.
(с)Г.Майринк